Мои восхождения

← Назад

АРАГАЦ впервые без знания маршрута

АРАГАЦ впервые без знания маршрута

Это было в далеком 1994г.

За год до моего восхождения на Арагац из Еревана довольно большая команда, в основном, из студентов разных вузов, под руководством альпклуба «Арагац» совершила восхождение на эту гору. Я тоже собирался с ними и не только собирался, а прямо горел желанием взойти на гору. Это была моя мечта с самого детства, и последние дни до отъезда я не мог ни о чем думать кроме Арагаца. Отъезд планировался в субботу, и я с нетерпением ожидал этого дня. Вы не представляете, насколько велико было мое огорчение, когда я, приехав в Ереван в пятницу, узнал, что дату изменили, и группа уже уехала на Арагац еще в четверг.

На Арагац мы собирались с моим другом Чибом, который поддерживал связь с организаторами и я не мог понять, почему он, узнав об изменении даты, не сообщил мне об этом и уехал без меня. Мне было очень обидно и больно. Мечта была совсем рядом, и я упустил ее. После этого случая, я твердо решил, на следующий год обязательно сходить на Арагац, во что бы то ни стало.

Прошел год. На дворе стоял сентябрь 1994 года. Планируемый отъезд на Арагац альпклуб все время откладывал, а потом и вовсе отменил. После прошлогоднего нелепого случая, я ждал целый год с нетерпением и сейчас ни что не могло остановить меня. Я твердо решил ехать. Пусть один, пусть впервые и без опыта и знания каких-либо маршрутов. Мечта моя, которую я столько лет носил в своем сердце, сверкала и звала меня. После отмены отъезда, на следующее утро я зашел в альпклуб, рассказал о своих планах, и попросил, что бы мне дали кое-какое снаряжение, карту, и объяснили, как добраться до горы. Мое дерзкое решение сходить на Арагац не в сезон, в одиночку, и без каких-либо навыков и знаний, ребята не одобряли. Я твердо стоял на своем, несмотря на их долгие уговоры подождать до следующего сезона и сходить с ними вместе. Им ничего не оставалось, как выдать мне снаряжение и рассказать о горе и маршруте. Когда они дали мне две палки, очень похожие на лыжные, я удивился и не хотел их брать, не понимая, зачем в горах лыжные палки. В итоге, я их оставил в Ереване, в своей комнате. Тогда я понятия не имел, что такое акклиматизация и первые дни в горах. Тогда я еще многое не знал.

 

23.45 я сидел в небольшой комнате в Ереване и считая часы ожидал когда наступит утро, чтобы начать свой путь к долгожданной и заветной горе. Я не понимал, что происходило внутри меня, что за сила двигала меня к горе. Утром, посмотрев на часы, я пишел в ужас. На часах было 6.20, в 6.30 я уже должен был отехать из автовокзала на автобусе до села Бюракан у подножия южной вершины Арагаца. В полусонной голове еще крутились последние кадры от моего сна: " я, вцепившись в скалы, карабкался наверх, питаясь взойти на вешину, но ни чего не получался, из — под моих ног рушались камни и я все время скатывался вниз".

Я встал в центре комнаты. Мои глаза вцепились в рюкзак и не хотели оторваться, в этот момент мысли типа: а может не стоит ехать, а может это знак, и т. д." атаковали" мою голову. Потом я мгновенно принял решение уехать следующим автобусом в 13.00, и не идти на поводу у судьбы, а самому ковать эту судьбу.

Было уже далеко за полдень когда я доехал до деревни Бюракан. Отсюда до Кари-лич (озеро камней) откудо я должен был начать восхождения было не далеко. Я надел рюкзак и двинулся вперед по хорошо асфальтированной дороге, планируя до хотя-бы темноты дойти до озера и переночевать там.

Чуть позже, у дороги я увидел грузовик и подошел, что бы узнать правильно ли я иду, и сколько еще до озера. Водитель сказал: " что едет в ту сторону и сможет меня подбросить«. На грузовике мы проехали около 7-8 км. Потом он свернул налево от дороги, и остановился у каких — то больших труб. Водитель попросил меня помочь ему укрепить тросом эти трубы, которые он собирался тащить вниз. Я дорожил каждой минутой светового дня. День близился к концу, а я все еще возился с этими трубами. Мне хотелось все бросить и, не теряя ни минуты двигаться наверх, но не позволяла совесть. Я говорил себе: «Он помог мне, и я должен помочь ему тоже». Наконец- то все трубы были привязаны, и грузовик тронулся. Водитель, показав рукой в сторону одной горы, сказал: " Иди в сторону этой горы, Арагац за ней«. Время было уже 16.00, и я решил идти не по асфальтированной дороге, а напрямую через горы. Думая, что так будет быстрее.

«В палатке очень холодно, сейчас выпью чуть вина, а потом продолжу».

Именно отсюда и начался мой трудный и прекрасный путь к самопознанию, который был проложен через безумно красивые вершины мира. После часа я почувствовал усталость. Появилась отдышка. Я стал останавливаться все чаще и чаще. Рюкзак становился все тяжелее. По словам водителя до озера оставалось около пятнадцати километров, но чем больше я приближался к той горе, за которой должно было быть озеро, тем дальше гора отдалялась от меня. (Я тогда еще не знал, что в горах расстояния и время искажаются, время течет намного медленнее, и все горы вокруг кажутся намного ближе, чем на самом деле есть.) Солнце клонилось к западу, до темноты оставалось максимум полтора часа. Я понял, что глубоко ошибался, считая, что до той горы дойду за пару часов. Это было моим первым уроком по оценке расстояния в горах. Я шел и пытался не останавливаться, преодолевая бесконечные подъемы и спуски. Я чувствовал усталость и голод, мышцы в ногах были перенапряжены так, что готовы были лопнуть. Каждый раз, после долгого и тяжелого набора высоты, мне приходилось снова спускаться в очередное ущелье, которое лежало на моем пути. После спуска снова следовал трудный подъем и так без конца. Очередной подъем оказался довольно крутым. После тяжелых шагов вперед, сыпучие камни, двигаясь из-под моих ног все время, возвращали меня обратно и скоро я окончательно выдохся. Небо стало темнеть. Несмотря на то, что до конца подъема оставалось всего несколько метров, я понял, что такими темпами не успею до темноты вылезти из ущелья, и торопясь стал искать подходящее место для палатки. Вокруг не было ни одного метра ровного места, а темнота с каждой секундой все крепче обнимала меня. Пришлось поставить палатку прямо на склоне, за небольшим камнем, кое-как прикрепляя ее уже в глубокой темноте. Начался сильный ветер. Я залез в палатку и быстро снял с себя одежду, которая была вся мокрая, потом вскипятил воду на сухом спирте и приготовил чай. Несмотря на голод, я не мог есть (я тогда ничего не знал про изменения в организме человека в горах). Потом зажег свечу, так как фонарика не было, и стал заполнять свой дневник. С шумом ветра до меня доходил тянущийся издалека вой волков. Я высунул голову из палатки. Вокруг все было в царстве непроглядной темноты. Только звезды ярко сверкали над моей головой так близко, что можно было дотронуться до них рукой. Сверху вниз дул холодный и пронзающий ветер, который заставил меня обратно залезть в палатку. Длинная песня волков играла на струнах холодного ветра. Я, выпив несколько глотков вина для согрева и положив рядом нож на всякий случай, готовился ко сну. Время было около девятого вечера, но я после трудного дня чувствовал усталость. 08.10.1994г. Проснулся около семи утра. Ночь была неспокойной. Я все время просыпался, от разных звуков и воя волков доносящихся ветром, и, напрягая слух, не двигался, пытаясь определить их расстояние до меня. Солнце уже встало, но его согревающие лучи еще не дошли до меня. Моя палатка стояла на восточном склоне ущелья которая пока была в царстве холода и льда.

Я начал заполнять дневник, ожидая пока вскипит чай. Мои пальцы еле двигались от холода. После того, как попил чай, я, не дожидаясь, пока солнечные лучи высушат мокрую мою палатку, собрал ее, засунул в рюкзак и двинулся вперед. Я уже знал по вчерашнему опыту, что в горах дорога каждая минута. Велика была моя радость и удивление, когда после пятнадцати минутного подъема передо мной открылась ровная асфальтированная дорога. Вчера мне не хватило всего получаса, чтобы дойти до нее и на ровном месте нормально поставить палатку. Я, приняв мой случайный выход к дороге, которая напрямую вела к озеру Кари лич, как БОЖИЙ подарок за вчерашние мои страдания, решил больше не сворачивать с нее никуда, и по ней направился в сторону южной вершины Арагаца. Я полностью освоил свой первый урок о расстоянии и о времени в горах. Через пару часов я уже был у родника, рядом с озером Кари лич, под южной вершиной Арагаца. Еще несколько минут подъема по асфальту и справа от меня появились южная и западная вершины Арагаца.

 

Слева от меня, у самого озера, стояли каменные здания обсерватории братьев Алиханян. Я скинул с себя рюкзак и стал наслаждаться красотой самого высокого озера Армении Кари лич. Вершины Арагаца, местами покрытым снегом, красиво отражались в чистой и прозрачной зеркальной глади озера. После недолгого отдыха, я начал восхождение. Южная вершина казалась совсем рядом, но я, обогащенным вчерашним опытом понимал, насколько это расстояние обманчиво. Склон был покрыт сыпучими камнями, которые затрудняли мой подъем, но я был в отличной форме и настроении и двигался наверх довольно быстро.

 

Еще несколько шагов и УРААА!!! Я стоял на южной вершине горы Арагац (3879м.).

Из южной вершины, прямо из под моих ног, вниз уходила огромная пропасть, со дна которого, на противоположной стороне тянулись к небу восточная и северная вершины. Я был в восторге величием и красотой этого вида, и с трудом находил слова, чтобы описать эту красоту. На южной вершине я выпил несколько глотков вина, помолился, попросив у ГОСПОДА БОГА благополучия для моего народа, и двинулся в сторону западной вершины, которая возвышалась с левой стороны.

Я спустился на седловину между южной и западной вершинами. Время было около трех дня, поэтому, я решил взойти и на западную вершину. Оставив рюкзак на седловине, я налегке стал подниматься в сторону западной вершины, которая оказалась намного сложнее, чем южная. Местами я прямо карабкался по скалам. Через минут тридцать я оказался уже совсем близко от вершинного пика. Еще чуть-чуть и я уже стоял на скале, казавшейся западной вершиной тут мне стало ясно, что ошибся. Вершина была дальше. Солнце спряталось за облаками, начался сильный ветер. Я прибавил шаг, дабы не попасть плохую погоду. И скоро уже стоял на настоящей западной вершине Арагаца (4080м).

С вершины открылся чудный вид на Ширакскую долину. Я посмотрел в сторону своего города Гюмри, и в сердце хлынули головокружительные эмоции. С самого детства, все эти годы, я из долины смотрел на эти вершины и мечтал, что когда-нибудь, стоя на них, я посмотрю вниз, на свой город Гюмри. И вот настал тот блаженный час. Я так благодарен ГОСПОДУ БОГУ за эти безумно счастливые мгновения. Вершинная площадка была небольшая. На ней отдельно стояли большие камни с проемами и углублениями, как пещеры, где спокойно могли вместиться несколько человек. На вершине в расщелинах и под камушками было много всяких денежных купюр, разных времен и народов с записями, которые оставляли восходители. Я тоже достал десятидрамовую купюру, написал на ней свою фамилию и дату восхождения, положил ее под небольшой камень и стал спускаться. Серые тучи сгущались. Я торопился. Надо было до темноты найти подходящее место для ночевки. Скоро я дошел до седловины и оттуда стал спускаться прямо в кратер между четырьмя вершинами Арагаца. Солнце своими яркими лучами, на миг прорезало густой слой серых облаков и осветило все вокруг. Я принял это за хороший знак и бодро прыгая с камня на камень продолжал спуск в кратер, который был покрыт огромными каменными глыбами. Это было похоже на детскую забаву, и развеселило меня. Пока я спускался, солнце скатилось за западную вершину Арагаца, и в кратере стало очень холодно. Тени стали сгущаться. Несмотря на то, что надо мной небо было еще светлое, в кратере уже наступила ночь. Я стал искать подходящее место для палатки, но как и вчера, увидев, что темнота наступает посекундно, быстро поставил палатку на небольшом, относительно ровном месте. Последние натяжные веревки закрепил уже в полной темноте. Время было 20.30. От энергичного спуска я был весь мокрый. Сняв с себя всю одежду, я направился к маленькому ручью, который тек рядом со мной, и я с удовольствием стал плескать себя водой. Холодный ветер и ледяная вода обожгли мое уставшее и счастливое тело. Пока я вытирался полотенцем и залезал в палатку, моя мокрая одежда полностью обледенела. Чуть позже после горячего чая я снова вышел из палатки и стал любоваться ночной тишиной и величием Арагацских вершин, которые гордо возвышаясь, плотно огибали кратер со всех сторон, обрамляя звездное небо освещенным молочным лунным светом. Было холодно, но не хотелось удаляться в палатку. Я смотрел на вершины, и меня наполняло безграничное чувство радости и благодарности. Я сегодня смог дотронуться до двух вершин из них, а другие два, еще ждали меня, и я ждал их с нетерпением. Ночь прошла тяжело. Я все время крутился с боку на бок, пытаясь согреться. Во рту все пересохло, меня мучила жажда. Вода, которая была в пластиковой бутылке, превратилась в лед. Всю ночь я грел и оттаивал ее на своем теле. Мои мучительные старания только под утро принесли свои плоды, и мне удалось выпить несколько глотков живительной, ледяной воды. 9 октября 1994г. Проснулся в 7.15. хотя толком и не спал, всю ночь борясь с холодом и жаждой. Выглянул из палатки, солнце уже встало, но согревающие его лучи еще не доходили до самого дна кратера, где стояла моя палатка. Ждать было бесполезно, так как солнце заглянуло бы сюда только к обеду. Я, не теряя ни минуты, быстро позавтракал жареными баклажанами и картошкой, которую принес с собой, и стал собирать покрытую льдом палатку. Было очень холодно, руки прилипали к алюминиевым стойкам палатки. Попытка найти вчерашний ручей, чтобы набрать воду не увенчалась успехом. Все вокруг было в царстве льда. Пришлось с пустой бутылкой идти на восхождение, с надеждой, что по пути всё-таки найду родничок, или на крайняк наберу снега, (что и было сделано). Я двигался к центру седловины между северной и восточной вершиной. В 9.20 я уже был на седловине. Оставив рюкзак и набрав немного снега в бутылку, я направился в сторону северной вершины Арагаца, которая являлась самой высокой. Ее склон так же был покрыт сыпучими камнями, как и вся гора и местами был довольно крут. Иногда, после очередного шага, под ногами все начинало скользить вниз, унося меня с собой на несколько метров ниже. И я заново начинал набирать, уже пройденный отрезок. Все повторялось, как в предыдущие дни. Приходилось даже двигаться наверх, на четвереньках, чтобы не сползать вниз. Через час я дошел до ложной вершины (про нее мне рассказали ребята в клубе, и советовали дальше не идти, так как дальнейший участок намного опасен, и его нужно проходить обязательно в связке, но еще в Ереване я решил, во чтобы не стало дойти до настоящей вершины). Оттуда до нее путь проходил через действительно очень опасные, узкие скальные выступы, протяженностью около двадцати метров, которые местами были покрыты льдом. После небольшой передышки, я осторожно стал преодолевать узкий мост, связывающий две вершины. Надо мной кружили темно коричневые, большие орлы. Слева и справа вниз уходила бездонная пропасть. Я, прилипая к скалам как паук, с восторгом двигался вперед.

И в 10.45 УРАААААА!!!!!!!!!!!!!! я прикоснулся к самой высокой, северной вершине Арагаца, 4090м. Чувства огромной радости, умиротворенности, счастья и любви наполнили меня. В моем сердце извергнул вулкан эмоций, который, наполняя меня изнутри, вылился и стекал по горе вниз к Ширакской долине, к моему городу Гюмри. Сбылась моя мечта. Я лег на спину и безумно счастливыми глазами смотрел в небо. Небо стало медленно крутиться в одну, а мы с горой в другую сторону. Исчезло все: мысли, люди, камни — все, даже прошлое и будущее. БЫЛО ТОЛЬКО НАСТОЯЩЕЕ... БЫЛ ТОЛЬКО Я.

Потом я помолился, сделал несколько фоток и, взяв с собой на память камушки с вершины, пошел вниз. Стояла хорошая, солнечная погода с легким ветерком. На пути вниз я встретил троих Австрийцев, которые шли на вершину. Они интересовались как далеко еще до нее. Я, в двух словах рассказав им про ложную вершину и про опасный переход на настоящую вершину, пожелал им удачи и продолжил свой путь вниз. К полудню я уже был на седловине и взяв свой рюкзак направился в сторону последней, восточной вершины. По пути я хотел еще пофотографировать причудливые скалы справа, но с горечью заметил, что батарейки в фотоаппарате замерзли. Я был рад, что успел хотя бы сделать несколько фоток на северной вершине. Путь на восточную вершину был нелегким. Я двигался наверх с рюкзаком, так как планировал спускаться с восточной вершины прямо в сторону села Арагац, и оттуда на автобусе уехать в Ереван.

Восточная вершина была покрыта черной скальной породой, которая при первом же прикосновении пластами ломалась и рушилась, делав мое восхождение крайне опасным и трудным. В один момент, когда я, вцепившись за очередной скальный выступ пытался залезть на него, он, издавая жуткий скрип внезапно стал отделяться от большого массива, и вместе со мной рушился вниз. Я, каким-то кошачьим прыжком спрыгнул с него и в прямом смысле приклеился к скалам слева. Большой скальный выступ с грохотом полетел вниз, по пути унося с собой себе подобных. Я еще несколько минут оставался прилипшим к скалам, пока громкий грохот, который эхом отдавался во всем ущелье, не затих. Огромный поток адреналина хлынул по моим венам. Я стал осознавать всю опасность ситуации и благодарил ГОСПОДА БОГА за то, что он сберег меня. Во мне с чувством страха, одновременно появилось, какое-то непонятное чувство удовлетворенности. Я был рад, что нахожусь в таком месте, где в одно единое сливаются сила и ум, мечта и реальность, жизнь и смерть.

В 13.00 я дошел до самой высокой точки восточной вершины Арагаца 3916м. ЭЙФОРИЯ. Я смог достичь всех четырех вершин Арагаца. Я выполнил долг перед собой. Сбылась моя давняя мечта. Я лежал на большом плоском вершинном камне и думал: «Неужели на свете найдется более блаженное место полежать, чем здесь». Позже, через девять лет я скажу эти слова, лежа у самой вершины Святого Арарата. Небо было без единой тучи. Надо мной с криками летали большие темно-коричневые орлы. Вставать не хотелось. В 13.40 я начал спуск с восточной вершины в сторону деревни Арагац. Мне сказали, что, если прямиком спускаться на юга — восток, я наткнусь на тропу рядом с красивыми водопадами, и пройдя по ней 20 км. я дойду до деревни, откуда смогу на автобусе уехать в Ереван. Я решил траверсировать вершину с юга — запада на юга-восток.

Прошло почти два часа. Я все возился на гребне и никак не мог пересечь восточную вершину. Я бесконечно бродил на юга — западном склоне, чуть ниже вершины, и никак не мог найти подходящий спуск. Я все время натыкался на бездонные обрывы справа, откуда
было слышно шум водопада. После многократных, бесполезных попыток спуститься через юга западный склон на восток, я принял решение заново подниматься на вершину и прямо по вершине совершить переход на восточную сторону. Но после долгой возни на склоне я отбросил это решение тоже. Пытаясь двигаться наверх, я неустанно боролся с сыпучими камнями на склоне, которые все время катились вниз, унося с собой и меня. Мое горло и губы пересохли, у меня не было воды. Оставался огрызок недоеденного яблока, которое я время от времени доставал из кармана и бережно убирал обратно, не рискуя есть, так как кроме этого огрызка у меня не оставалось ничего, а путь вниз еще не был найден, и кто его знает, может придется еще несколько дней побыть на горе. Я понимал, что через пару часов световой день закончиться, и если к этому времени не будет найдена дорога, то придется переночевать на горе. Мои нервы стали сдавать. Я понимал, что происходит нечто, что невозможно объяснить разумом. Гора в прямом смысле не хотела отпускать меня. Я вспомнил слова В.Высоцкого: «Горы будут у нас и зовут нас остаться!» Я присел, пытаясь успокоиться и вникнуть в ситуацию. Я стал громко разговаривать с горой: «Арагац, дорогая моя гора, да, я с детство тянулся к тебе, и сейчас я самый счастливый человек на свете, но прошу тебя, отпусти меня. Ты в моем сердце, и останешься там навсегда, я вернусь к тебе еще не один раз, только сейчас мне надо возвращаться к своим близким и друзьям». После разговора с горой я почувствовал глубокую умиротворенность. Вдруг откуда не возьмись, появилась какая-то бабочка, и я почему-то решил, что пойду вслед за этой бабочкой. (Потом, спустя девять лет, во время спуска с Арарата я так же увижу бабочку, и, вспоминая этот день, я пойму, что ничего случайного не бывает на свете. ВСЕ ПРЕДНАЧЕРТАННО ВСЕВЫШНИМ).

Ничего не пытаясь объяснить себе, я просто шел за бабочкой и через тридцать минут вышел прямо на юга -восточный склон, который был покрыт высокой по грудь травой и стал спускаться вниз. После долгих и мучительных скитаний на склоне восточной вершины я внезапно очень легко и быстро нашел дорогу вниз, и даже не удивился, как будто, так и должно было случиться. Ноги ныли, я чувствовал сильную усталость, от «огромного» веса рюкзака. Но я был счастлив. Время от времени я останавливался и, поворачиваясь, смотрел на величественную, уходящую в небо восточную вершину Арагаца. Над вершиной стали сгущаться серые облака. Скоро я услышал громкое журчание горной речки. Я не поверил ушам. В тот момент вода для меня была просто выше всех моих желаний. Я радостно направился в сторону журчания и через несколько метров увидел небольшую чистую горную речку. От радости я прибавил шаг, почти бежал, и с ходу сбрасывая с себя рюкзак, упал лицом прямо в речку и, окунув голову, жадно всасывал холодную, живительную воду горной реки. Потом, наполнив бутылку холодной водой, уже не торопясь двинулся дальше. Стояла замечательная, теплая погода, надо мной веселыми криками, рассекая голубое небо, кружили ласточки. Я не спешил. Меня уже ничего не беспокоило. Я был самым счастливым человеком на свете.

День близился к концу. Я решил идти до самой темноты и, где она настигнет меня, там и поставлю палатку. Через некоторое время я вышел на пологий участок и там заметил следы грузовой машины. Чуть позже, издалека послышались голоса людей. Проходя небольшой овраг и поднимаясь на невысокий холм, справа внизу, я увидел много людей и машин. Некоторые из них, увидев меня, побежали ко мне навстречу и, снимая с меня рюкзак, сопроводили к своим друзьям. Все были удивлены. Они не ожидали в октябре встретить человека, спустившегося с Арагаца, так как сезон восхождения заканчивается где-то в середине сентября. У них был большой праздник. Рабочие и начальство гуляли связи с окончанием работ по проведению трубопровода питьевой воды с горы в деревню Арагац. Они, узнав о том, что я совершенно один уже несколько дней на горе и взошел на все вершины, радостно подняли тост за меня и я, естественно, тоже с ними до дна опустошил, протянутую мне кружку с Армянским коньяком.

Я был в шоке. Всего несколько часов назад, уставшим и обезвоженным, я находился на восточной вершине без еды и питья, не зная, куда идти и что делать если не найду дорогу вниз до наступления темноты, а спустя несколько часов я уже в кругу замечательных людей наслаждаюсь отменной едой и армянским коньяком. Я даже в мечтах не мог представить себе, что за мои страдания и стремление к победе, за мой дух и веру, ГОСПОДЬ БОГ наградит меня таким финалом.

Так как вечерело, стали собираться. Мужчины спорили между собой, чьим гостем я буду. Потом старец, которого звали дядя Ншан и которому беспрекословно подчинялись все, подняв руку, твердо сказал: " Артур сегодня ночует у меня«. Я планировал приехать в деревню с ним и тут же на вечернем автобусе уехать в Ереван. Но слова дяди Ншана, окончательно разрушили мои планы. Я не мог переступить через слово старца и молча подчинился. Когда на грузовиках мы доехали до деревни Кучак, откуда был родом дядя Ншан, уже почти стемнело. Я, после горы и выпитой на голодный желудок большой кружки коньяка, мечтал о кровати. Но не тут-то было. Весь народ, который был на горе, приехал к старцу. У входа во двор нас встретили почти все члены, многолюдной семьи дяди Ншан. Он с гордостью представил меня своим, и велел заколоть несколько овец и накрыть столы, сказав: «Сегодня у нас двойной праздник, наконец-то у наших братьев из деревни Арагац, будет питьевая вода прямо со склона горы, и второе, сегодня БОГ нам послал этого парня, который несмотря не на что, один, сумел взойти на все вершины Великого Арагаца и спустился с вершин прямо к нам. Сегодня он наш почетный гость и мы будем гулять до утра».

Я сидел у края длинного, деревянного стола в огромном зале у старца Ншана и уставшими глазами наблюдал, как вокруг повсюду, под чутким руководством жены дяди Ншана, суетились молодые женщины. Прямо как в сказке с каждой секундой на столе прибавлялись всякие разные блюда, вино и водка. Время от времени появлялись новые гости, и дядя Ншан каждый раз жестом просил тишину и представлял меня новым гостям. Стеснительные молодые девушки из края комнаты тайком показывали на меня, говоря: «Это он». Мне даже как-то было неловко. Мужчины громко поднимали тосты, женщины весело пели и хохотали. Из соседней комнаты, где находилась ацатун (комната, где готовят хлеб), запах бараньих шашлыков уже возбуждал желудок, который не ел уже несколько дней. Несмотря на титанические усилия, мои глаза стали сами по себе закрываться, и я время от времени отключался до очередного громкого тоста. Я был бессилен, чего-либо делать, усталость и коньяк на голодный желудок делали свое дело. Увидев мое состояние, не по годам красивая и подвижная жена дяди Ншана, которая командовала всем этим парадом, велела невестке принести мне чашку холодного мацуна. После того, как я опустошил чашку, она, нежно обнимая меня за плечи, как моя бабушка, чуть ли не силой стала отрывать от уже горячей от вина, мужской компании, которые никак не хотели отпускать меня, и сопроводила в комнату, где для меня была подготовлена мягкая, пушистая постель, из овечьей шерсти. Жена дяди Ншана со словами: " Артур джан, это кровать моего младшего сына, который сейчас служит в армии, как раз в твоем городе Гюмри, и я принимаю тебя как своего сына, отдохни хорошенько, а утром мы тебя сопроводим" — удалилась, пожелав спокойной ночи уже за дверью. Ее слова были очень теплыми для меня. Я, после холодных ночевок в палатке, с большим удовольствием погрузился в мягкую постель и с огромным чувством счастья и благодарности к ГОСПОДУ БОГУ и этим замечательным людям погрузился в приятный сон. Из соседней комнаты доносились громкие песни, тосты и смех таких же счастливых людей.

Безграничное счастье, окутывало меня и всех людей в деревни Кучак в ночь 9 октября 1994 года.

Утром вся семья и ближайшие соседи дяди Ншан, проводили меня до автобуса. Я обещал навестить их сына, как только приеду в Гюмри. И я сдержал свое обещание.

PS. После Арагаца я заразился некой прекрасной болезнью, которая все время будет звать меня в горы. Сделав это чуть ли не смыслом моей жизни. Я открыл для себя, что горы это путь к очищению души, через телесные страдания. ЭТО ПУТЬ ПОЗНАНИЯ МИРА, ЧЕРЕЗ ГЛУБОКОЕ САМОПОЗНАНИЕ.
ДОРОГОЙ МОЙ ЧИТАТЕЛЬ, ВО ВСЁМ ВЕЛИКИЙ ЗАМЫСЕЛ ВСЕВЫШНЕГО, ДА БУДЕТ ОН ВСЕГДА С ВАМИ.